Счастья всем.
Записи за месяц: December 2007
Новый год
Так, нужно срочно придумать, как провести Новый Год. Вариант “за просмотром Hikaru no Go” меня что-то не очень устраивает
Пошутил
Семилетний мальчик замер на проезжей части. Прямо на него летел грузовик.
Разумеется, я не мог не вмешаться. Рюкзак полетел на землю, а я рванулся вперёд, меж машин, на дорогу. Секунды тикали у меня в голове, грузовик мчался, я шагал, поскольку бежать уже было некогда.
Один шаг, другой.
Я схватил мальчика за шиворот, и рванул, не сбивая шагу, вместе с собой вперёд. Многотонная махина со свистом пронеслась за спиной. Меня обдало воздухом. Я почти почувствовал стену железа и пластика в нескольких сантиметрах от своей спины.
Ещё один шаг – и мы были на тротуаре.
Мама ребёнка была молодой, симпатичной, но белой, как рыба. Она вцепилась в своего детёныша, суетливо бросалась то выговаривать ему, то благодарить меня. Я махнул рукой:
– Пустяки.
Тогда мамаша стала предлагать мне деньги, чем окончательно меня расстроила. Не зная, как от неё отвязаться, я сказал:
– Когда-то в детстве меня тоже вытащили из под колёс. Так что, можно считать, теперь я с собой в рассчёте.
Мамаша заморгала, уставившись на меня, а затем опять на ребёнка. Потом снова на меня. Я тоже взглянул на чадо повнимательней, и обнаружил, что мы с ним чем-то похожи. Лет в семь я выглядел бы примерно так же.
Забавно, подумалось мне. Можно представить себе, что я – это он, вернувшийся в прошлое, чтобы себя спасти. Прямо сюжет для фантастической книжки.
Чтобы довести сравнение до конца, я сказал на прощание матери:
– Не слишком ругайте его, ладно? Он и так перепуган до смерти.
А уходя, добавил:
– Он больше так не будет.
Улыбнувшись своей шутке, я снова перешёл улицу, подобрал рюкзак, поднялся, и…
…столкнулся с самим собой.
Нет, это был не я. Если присмотреться, даже не похоже. Другие черты, другая причёска. Но всё-таки его лицо чем-то смахивало на моё.
Парень был одет в светлую ветровку и джинсы, как и я. За его спиной висел очень похожий рюкзак.
На секунду я застыл, изумлённо глядя на него, а он смотрел на меня. Мы молчали.
Потом он сказал:
– А я-то думал, что это я себя спасу. Изобретал, старался.
Он помедлил и добавил:
– Спасибо.
А я ему сказал:
– Не стоило беспокойства.
Мы пожали друг другу руки и разошлись.
Dominance
Просто удивительно, какую гордость доставляет сделать намного меньше других, и получить результат, ненамного худший чужого. “Да я их всех круче! Они вон как старались, а я вон как, а разницы почти никакой!”
Половина сессии почти позади.
О сознании
В нейронной сети нашего мозга откуда-то возникает сознание.
Вот интересно – может ли человеческое общество считаться нейронной сетью? Они похожи: в обществе-сети люди-нейроны получают от друзей информацию, обрабатывают её и передают дальше. При этом обработка идёт параллельно и во всех направлениях сразу. Круг друзей каждого человека ограничен, и значит он получает лишь малую долю всей циркулирующей в сети информации. Но информация на выходе, которой он делится с друзьями, расходится широкими кругами, как волны от капли в пруду.
Я расскажу другу, он переделает по-своему, третьего это наведёт на мысли, четвёртому испортит настроение, на пятого он накричит, а тот со злости откроет антигравитацию. Частично это будет и моя вина. Как в анекдоте про вишнёвую косточку и поручика Ржевского. (далее)
Итак, общество – это социальная макро-сеть. Тут можно задать два вопроса.
Первый, не такой интересный: куда деваются выходные данные этой сети?
Второй, любопытнее: какие у нашей сети входные данные?
Человек, как и любое животное, исследует мир. Мозг обрабатывает зрение, слух, осязание, обоняние и вкус. Всё это потребовалось, поскольку человек живёт в быстро меняющемся мире. В особенности потому, что в этом мире у него полно соперников.
Человечество же не имеет конкурентов. Обстановка во внешнем мире статична: этого внешнего мира для нас практически не существует. Нужда в анализе перемен отсутствует.
Можно было бы сказать, что люди конкурируют сами с собой, но это не совсем так: люди конкурируют, как особи, но сеть всё равно остаётся одной. Ведь мы общаемся даже с малознакомыми людьми, а через шесть прыжков от нас наверняка полно наших заклятых врагов. Человеческую сеть сложно разбить на несвязные группы, хотя, конечно, возможно до некоторой степени.
Итак, откуда же сеть берёт входные данные? Вечный двигатель невозможен, и бесконечное переваривание одной и той же культуры кончится известно чем: в полном соответствии с гауссовым распределением сложных случайных величин культура замрёт у какой-то абстрактной константы матожидания. Шутки протухнут, а деревья перестанут быть зелёными.
И тем не менее, даже сейчас, через тысячи лет после появления человечества и через сотни лет после его становления, находятся произведения и слова, способные нас поразить. Конечно, каждое поколение удивляется заново, но ведь нельзя дважды удивиться одному и тому же. Значит, разброс значений ещё достаточно велик, чтобы удивлять нас всю жизнь.
Одно из двух: либо сеть так портит распределение, что оно становится и не гауссовым вовсе, либо сеть возмущается извне. В первом случае всё ясно: мы точно так же бредём в никуда, просто делаем это намного медленней, чем ожидалось. Рано или поздно мы всё равно станем средним арифметическим.
А если верен второй, кто готовит для нас еду, которую мы перевариваем?
Random
Похоже, я ставлю личный рекорд бодрствования. Не сплю уже 42 часа, и всё дела, дела. Как-то раз я не спал около 60 часов, но в итоге провёл школьный день бессознательно. Спасибо друзьям, поднимали из под парт, приглядывали.
Впрочем, по-моему, я это уже рассказывал.
Пойду спать. Спокойной ночи
Харухи Судзумия
Кён был обыкновенным японским школьником – немного наивным, немного циничным, флегматиком и прагматиком. В глубине души он мечтал о приключениях, но понимал, что жизнь скучна и предсказуема. Никаких пришельцев, путешественников во времени и экстрасенсов. Их не бывает. “Вас не бывает”, – говорил он своим друзьям, пришелице Нагато, гостье из будущего Асахине-сан и паранорму Коидзуми.
…И однажды их действительно не стало.
О браузерах
Я не знаю, откуда берут статистику все до единого (!) софтварные сайты, но у них расклад получается примерно таким:
50% – Internet Explorer
50% – Mozilla Firefox
0,5% – Opera
Между тем, не меньше трети моих знакомых, как и я сам, пользуется Оперой. Примерно с такой же частотой я встречаю поклонников Оперы в сети.
Откуда такая странная статистика? Почему Оперой все пользуются, но никто не пользуется?
Когда-то это объясняли тем, что Опера притворяется Internet Explorer-ом, и якобы вся её статистика идёт в его графу. Ерунда. В поле идентификации браузера Опера пишет: “Internet Explorer/compatible (Opera 9.0)”. Любой мало-мальски грамотный сборщик статистики посчитает всё правильно.
Наверное, у меня просто круг общения такой… “оперный”? А во всём остальном мире о ней и слышать не слышали?
Я, наконец, поставил себе гугловский счётчик статистики на сайт, и смотрю раскладку браузеров за несколько дней:
54% (!) – Opera
30% – Internet Explorer
15% – Firefox
~1% – прочие браузеры
Наверное, прославленный файрфокс притворяется оперой, и гугл ошибочно пишет его статистику к ней в графу. Да-да. Так я и подумал.
Такое впечатление, что вся эта популярность файрфокса – какой-то дурацкий флешмоб линуксоидов, которым очень хочется придать значимости своему медленному и глючному браузеру
Падение Гипериона
Знаете, что за книгу читала в “Меланхолии” Нагато, и дала Кёну? “Какую-то толстую книжку о падении одного из спутников Сатурна”?
Фантастический роман “Падение Гипериона” Дэна Симмонса, написанный в честь неопубликованной поэмы “Падение Гипериона” английского поэта Джона Китса, названной в честь древнегреческого титана Гипериона. Ни один из этих Гиперионов не является спутником Сатурна Позор, Кён. Где твоя эрудиция? (не говоря уже о том, что я сам при первом переводе не сообразил)
Я прочёл первую часть, “Гиперион”. Первые пять страниц было жутко тоскливо (я аж дважды бросал), но потом очень понравилось. Сейчас читаю “Падение Гипериона”. Первая книга в целом нравилась гораздо больше, но пока тоже ничего.
Ну и да, теперь я вижу, откуда выкрали Нагато Вероятно, она тоже это понимает, вот и знакомится со своими книжными прототипами.