Квалия сиреневого цвета

Murasaki-iro no Qualia (紫色のクオリア). Купил как-то наугад по совету в блоге, долго стояла на полке, но пока ждал нового “Эроманга-сенсея”, решил прочесть.

Текст действительно хороший, хотя несложный – в чём его обаяние не знаю, но читать сразу приятно. Раздражения, как от “Бакемоногатари”, когда параграф за параграфом досужие рассуждения ни о чём – нет.
Сюжет…

Неожиданно для такого названия и картинки, сюжет бьёт все мыслимые рекорды. Как написали в одной рецензии, “шокирующие повороты случаются столько раз, что это даже не смешно”. Я думал, это какой-нибудь дурацкий сериал про фиолетовых роботов, “Сиреневая квалия”, “Голубонебесный фафнер”, “Гуттаперчивый гандам”, ну вы поняли принцип. Нет – это хардкор научная фантастика. И чем дальше, тем меньше в ней компромиссов.

Сначала выглядит как слайс/романтика/лёгкое sci-fi с дебильной начальной установкой. Потом – просто sci-fi. Потом – что для научности сюда вставили квантовую механику, в которой автор, разумеется, не разбирается. Потом – ну ок, похоже, автор в ней разбирается… Ну ладно, он её 20 лет преподавал, так бы сразу и сказали. Кандидатскую защитил. Хорошо. Ладно. Но вы же не будете говорить, что и начальная установка была не дебильной? Будете? Господи, что здесь происходит. Что. Здесь. Происходит. Я забираю все свои слова назад. И забираю ещё немножко на будущее. Теперь если войдут ещё три пассажира, то как раз никого не будет.

С каждой страницей, наворачиваясь как снежный ком, глобальность, эпичность, безумность происходящего все ширится и ширится, поглощает жанры, догмы, научные законы и вселенные, не преступая при этом грани, которая отделяет сюр от все ещё возможного, разумного, все ещё научно правильного, хотя и эмоционально совершенно гуррен-лаганн скейл выбивающегося из любых рамок и масштабов.

Питает весь этот пламеный мотор потрясающе простой и ясный текст. С первых строчек он очаровывает, но не сразу ясна его сила – которая и становится первым сюрпризом, ещё до того, как полностью проступает размах. Именно из-за упрямства, бескомпромиссности, реактивной целеустремлённости строк развёртывающееся безумие так бьёт по мозгам. Помните ту сцену из Ever17 – ту сцену, где Кид увидел себя в зеркало? Помните это чувство? Помните, как встали со стула, и пошли ходить в три часа ночи от стенки к стенке, держась за голову и пытаясь уложить в голове обломки сломавшегося там мозга? Пытаясь понять, что из 10 часов казавшегося вам связным повествования теперь как вообще следует понимать.

Со второй половины “Квалии” это происходит с завидной периодичностью в двадцать страниц. Вся книга – это непрерывная пятая ветка Эвер. Челюсть можно оставлять на полу, сюжет доводит до такого состояния, что удивлениям перестаёшь удивляться, к ним привыкаешь, слова “блин, что” уже не произносишь тем тоном, они уже теряют свой смысл. В пикапе и психологии это называется “состояние отключенного внутреннего монолога”. И всё равно книга обманывает и обманывает, подводит прямо к новому повороту, старательно указывая в другую сторону, и нельзя сказать, что он был неожидан – нет, предсказуем, совершенно разумен, и даже не всегда новаторский для жанра, но…. Но… Но блин…

Чем это кончится – вот единственный вопрос, который ещё стоит кирпичным остовом в этом разрушительном пожаре. Чем кончится? До какого размаха эпичности дойдёт автор? Где он остановится? Потому, что никакой писательской скромности, никаких пределов его бушующей фантазии нет и не предвидится. Что пожрут языки его дорвавшихся до бумаги пламенных слов – пространство-время? Реальность? Идеи? Невыразимые концепции, о которых мы с вами даже не думали? Лопнет ли голова, смогу ли я осмыслить, что он такое пишет, поскольку всё, что я своим несчастным умом осмыслить смог, звучит разумно.

Был у меня один такой, крылья изобрёл, так я его на бочку с порохом посадил – пущай полетает.

В общем, концовка – единственное слабое место книги. Она, по сравнению со всей прочей грандиозностью, недостаточно сильна и по событиям, и по посылу. Нету финального “шарах! взрывается вертолёт”. Огромное упражнение в повышении ставок закончилось всё-таки шагом назад – поэтому не ждите слишком уж величественного финала. Хотя, уверен, всё, что вы будете ждать от финала, читая первую главу, финал покроет с лихвой.

Квалия – это понятие из философии, которое значит “как мы воспринимаем вещь”. Например, есть цвет – красный. Логически его можно описать: назвать предметы красного цвета, объяснить, как он выражается физически, на что похож – но когда мы на самом деле видим красный, мы не просто логически воспринимаем его, а ещё и видим собственно сам цвет, нечто “красное”, и два человека никак не могут убедиться, что видят красный одинаково. Вот это “восприятие” и называется в философии “квалия”.

Favor debt

Хорошие люди в книгах великодушны. Прощают пустяки, придумывают объяснения, чтобы не возлагать на других вину и ответственность. “Я сам хотел тебе помочь”, “да мне не жалко уступить”, “наверное, ты прав”.

Подражая, люди в жизни тоже стараются быть великодушными, но делают немного другое. Они не прощают поступки, а записывают их в долг.
Разница в том, что если долга накопилось много, человек срывается:
– Да я только и делаю, что тебе уступаю! Всё вечно по-твоему, о моих желаниях вообще не думаешь! Не могу же я всю жизнь…

Похоже, что в отличие от смелости, великодушие обязательно должно быть естественным. “Сознательное великодушие”, возможно, ещё хуже мелочности, а истерики и истерички в чём-то удобнее терпеливых людей. По крайней мере, откричавшись, они успокоятся, а два “великодушных” человека могут молча накопить друг другу такой долг, что уже не исправить.

Кайкимоногатари

Возвращаясь к Нисе/Коимоногатари: помните, Кайки говорил, что постоянно врёт? “Никогда в жизни не говорил правды” У этой фразы было продолжение: “Кроме, возможно, последних пяти минут”. Притом большую часть сериала Кайки не врёт. Не считая ерунды типа Окинавы, он в основном просто нравоучает, и его нравоучения вполне разумны, хотя и циничны. И эти пять минут он не говорил Надеко таких уж откровений:
– Знаешь, я люблю деньги. Потому, что деньги заменяют всё. Деньги покупают счастье, деньги покупают вещи, деньги покупают жизни, деньги покупают любовь. И при такой полезности все деньги совершенно одинаковы. А не люблю я как раз незаменимое. Когда говорят – “без неё я не проживу”, “для этого одного я рождён”, “другого мне ничего не надо”. Незаменимого не бывает! Будут новые друзья, новая любовь, новые интересы. Или в тебе ничего нет, кроме любви к Арараги? Или это всё, что ты из себя представляешь?

И актёр замечательно сыграл – в аниме это ещё понятней, чем в книге: Кайки говорит от всего сердца. Он не нравоучает, как обычно. Он делится тем, что нашёл для себя, тем, что стало ему опорой – быть может, когда девушка, которую он любил, разбилась в автокатастрофе?
Разумеется, это как раз неправда.

Вся сцена выглядит такой трогательной потому, что незаменимые люди есть. И в глубине души Кайки это знает. Но это его палка, на которую он опирается, бредя по жизни, и он дарит её Надеко.

– Ты несчастна? Но ты ведь не хотела стать счастливой. Ты хотела стать художницей.

Вспоминая это, я придумал объяснение почему Кайки говорит, что всё время врёт, и почему сказал, что здесь говорил правду. Потому, что он называет правдой то, во что хочет верить, а неправдой то, во что верить не хочет – пусть даже это так. Кайки хочет верить, что незаменимого нет, что необязательно быть счастливым, что так и можно прожить всю жизнь – и это его правда. Он говорит её искренне. Это его большой подарок, “ничего особенного, обычные глупости, которые взрослые говорят детям”. Кайки знает, что люди эгоистичны, люди врут, что верить никому нельзя, он знает – это правда жизни, это часть его ремесла, эти уроки он преподаёт их окружающим, но он не хочет этого и потому для него это ложь. Потому он ощущает себя жуликом.

Бонус: Ore no imouto.Бонус: Ore no imouto.

Оваримоногатари, часть 3

Прочёл как бы последний том Моногатари (будет ещё одна бонусная книга). Никакого чувства завершённости, конечно, нет, поскольку и завершать было нечего. Помните, в Имоте Цукаса раньше времени устроил showdown в восьмом томе, и потом несколько томов было затишье после грозы? Вроде и не финал, но и инерции никакой нет. Ну ладно, Цукаса выкрутился, а у Исина инерции и не было никогда. Он тщётно пытался в последний момент сочинить и пропихнуть в антагонисты Ошино Оги, но задним числом это сделать невозможно. Если первые пол-сезона ни о каком Оги никто и не слышал, то сколько ты не начинай с его/её имени последние несколько книг, всё равно сквозной нитью повести он не сошьёт.

Итак, подробности (предупреждаю, что спойлеры, но это такой бред, что можете не волноваться, спойлеры вряд ли что-то испортят):

(спойлеры)

В прошлых сериях Арараги был убит и попал в рай, где его ждала Хачикудзи. Как выясняется, это был ад, и Хачикудзи там кукует уже полгода. Канитель с её перерождением от этого кажется ещё более бессмысленной: зачем тогда упокаивали, если её положение стало только хуже? Да и вообще здешние смерти уже трудно воспринимать всерьёз. В общем, из ада Арараги вытащили с помощью змеиной верёвки, и в результате он потерял вампирскую сущность, а обрёл – Хачикудзи (которую забрал с собой, взяв ногами).

Кто такая Оги? Грустные новости. Помните, Арараги по полтома размышлял, стоит ли переводить бабушку через дорогу? Оказывается, это не конец. Переведя бабушку, он потом ещё три тома мучается, правильно ли он поступил. Оги – это воплощение его чувства вины за то, что он не сделал всё наоборот, не перевёл дорогу через бабушку. Если в прошлых томах уровень высосанности из пальца моральных проблем зашкаливал, то теперь это просто буря на солнце, счётчики совестливости лопаются. “Конечно, я не позволю убить сестру ни за что, но достойно ли я при этом поступаю? Пожму ли я сам себе потом руку? Ах, какой сложный выбор передо мной ставит жизнь. Ах, молодость”.

Короче, поскольку Оги из чувства противоречия хочет убить и Цукихи, и Хачикудзи, Гаэн предлагает упокоить саму Оги. Для этого достаточно нарушить её функцию кайи, а поскольку функция Оги, почему-то, “быть непонятной” (а не укорять или заставлять вспоминать ошибки), то стоит назвать её истинное имя, как за ней придёт Тьма. Так Арараги и делает, но в последний момент пламенное сердце берёт верх, и он прыгает и спасает Оги, то есть, себя, после чего обнимается сам с собой на полу, закрывает себя своим телом и разве что не обещает себе больше никогда себя не бросить. Вот он, последний экзамен, квинтэссенция всего Моногатари: мучаясь вопросом, правильно ли он поступает, Арараги переводит через дорогу сам себя! (При этом тоже девочку).

Из прочего:
1. Хачикудзи назначили богиней храма белой северной змеи. Правда, она улитка, но в прошлый раз Кайки победил змею с помощью слизня, Намэкудзи доофу, и все дети знают, что в “камень-ножницы-бумага” слизень бьёт змею. А улитка – это почти слизень с панцирем. И звучит похоже: Хачикудзи-Намэкудзи. Нормальная причина, чё.
2. Ошино был на Южном полюсе, но приехал и всех спас: притворился, что Оги действительно его племянница. Никто, кроме него, это сделать не мог почему? Вот и я не знаю. Ёдзура – на Северном полюсе дерётся с медведями. Ононоки так и живёт пока у Арараги.
3. “Онии-тян, теперь я старшеклассница, дурачиться по-прежнему будет нельзя… Давай ещё разок напоследок покормим друг друга губами!” Насколько помню по Ханамоногатари, не напоследок.
4. “Опять путешествовать, Ханекава?” “А, нет, у меня контракт… Чтобы успеть привезти Ошино, пришлось продаться стратегом в одну организацию” – “Продаться стратегом? Как-то стрёмно звучит” – “Да ничего страшного, они почти не злые. И как ещё я могла зафрахтовать истребитель?”
5. Сендзёгахара скучно появилась на одну главу и подтвердила, что они с Арараги ещё встречаются.

Кроме того, том страдает от обычного для Моногатари распределения “200 страниц шуток и пустой болтовни, 90 страниц “да-да Коёми-кун, сейчас я всё объясню, дай ещё поболтать” и 10 страниц конспект объяснений за весь том”. В результате, как всегда, объяснения кажутся притянутыми за уши. А так – ничего, том как том. Грандиозного финала нет, а обычный финал, ну, можно считать, есть, сюжетные ветки кое-как закрыли.

Мы завтра же можем в течение нескольких минут заблокировать Twitter или Facebook в России. Мы не видим в этом больших рисков.
заместитель руководителя Роскомнадзора

9 мая

Всех с Днём Победы. Он получается грустным. Какую точку зрения не займи, получается, что не победили до конца. Воинственность возрождается – то ли в Украине, то ли в России.

В лагере Освенцим-Биркенау было убито около 1 400 000 человек. Когда читаю об этом, думаю, что всем сейчас до фашизма пока далеко.

Но надо помнить, что гитлеровской германии потребовалось всего 4 года, чтобы выйти на эту мясорубку с года, когда были присоединены Австрия и Судеты.

Всего через 4 года Освенцим уже сжигал десятки тысяч человек в месяц.
И никто в эти годы не пояснял по телевизору “вы знаете, мы тут подумали и решили стать плохой страной”. Люди так и думали, что их страна – хорошая.

Сегодня День Победы и полезно перечитать об Освенциме, о становлении Гитлера, об идеях и фразах, которые дали ему силу – чтобы их не допускать.

На это я всегда отвечал, что все человеческие порывы должны подавляться и уступать место железной решимости, с который следует выполнять приказы фюрера.
Прежде всего, мы должны слушать фюрера, а не философствовать.
– Рудольф Хёсс, комендант Освенцима.

В Москве цветут деревья, почти как в Японии.

403 forbidden

Пришлось провести целое расследование, но я выяснил название группы, которая поёт песню в известном Nightmare City flash. В титрах они названы 403, но по этому, как и по “Nightmare city flash music” ничего не нагуглишь.

На самом деле они называются 403 forbidden, а чтобы их проще было гуглить, часто пишут 403 forbiddena.

Акунин, “История государства Российского” часть 1

Каждую часть “Истории” Акунин пишет как две книжки: научную (т.е. краткий пересказ событий за это время с лёгкой примесью мнения автора) и художественную литературу.

По-моему, Акунин хотел сделать что-то на века – обдумать русскую историю, собрать, изложить как один большой рассказ “как мы к нынешней России пришли”. У него это не получилось. История, как жизнь, слепа, беспорядочна, бессюжетна, и хотя Акунин старается, ко второй половине книги всё равно читаешь “затем выехал сэр Пертолоп, придворный рыцарь, и с ним съехался сэр Лайонел, и сэр Пертолоп, зеленый рыцарь, сбросил с коня сэра Лайонела, брата сэра Ланселота“.

Научная “История” вышла немного сырой — слишком поверхностна для новой обобщающей летописи, вольнодумна для учебника и суховата для развлекательного чтения. Не выдержана: то рассказывает широко, о развитии народов, о приходе религии, письменности, о влиятельности держав, а то главу тратит, описывая дела нескольких мелких князей. Не плоха, но и не книга на века – скорее, развлекательный учебник (много фотографий, интересный язык).

Зато исторические повести внезапно оказались замечательными. Давно у Акунина не было таких интересных книг! Его последние шпионские романы были однообразными – видимо, ему в глубине души надоело писать о 1890-х и о второй мировой. А о истории Руси получилось здорово. Прочитанные только что сухие описания городов и быта возникают живыми на страницах книги. Видишь Константинополь во время его расцвета, и затем его же в годы упадка, дикие леса, где изредка стоят города по рекам – и через 300 лет большое государство на их месте. На этих просторах герои – песчинки, их жизнями играет ветер случая: бросает в чужие земли, в неожиданные роли, смеётся над их мечтами и планами и оставляет не там и не так – а история на перемотке бежит через сотни лет, забывая их, и только пятнышко кочует из повести в повесть, как-то пробираясь сквозь годы.

Помните открывающую и закрывающую сцены из “Форреста Гампа”? Пёрышко, которое кружится, прилетая к Форресту, и затем улетает от него – пёрышко жизни, в которой никогда не знаешь, какая попадётся начинка. Акунин сумел написать такой целую книгу.

После художественных повестей “научную” половину хочется перечитать, уже не как теорию, а как объяснения к прочитанному – узнавая всё, что видел сам. Это замечательно, и только автору-выдумщику такое было под силу. Никогда никакой учебник так не погружал в историю, как погружает исторический роман, с этим учебником согласующийся. Было чувство, что Акунин потерял вдохновение, искал для себя значительный труд, чтобы писать уже не для полки, а для потомков. Возможно, он хотел его найти в научной части “Истории” – мне кажется, его там нет (хотя научная часть и нужна для художественной). Он отзывался о художественной части как-то лекомысленно: “пишу для тех, кому такое интереснее”. Но по-моему, как раз её он и искал – и если ему нужно выпускать её как довесок к хорошему, но обыкновенному иллюстрированному пересказу учебника истории, пусть так. Потомки вряд ли будут жаловаться.

No Game No Life

Так вот, аниме, о котором я довольно пренебрежительно отозвался по первой серии (хотя и сказал, что посмотрю ещё парочку), оказалось единственным в сезоне, способным потягаться с профессиональным Mekakucity Actors.

(картинки)

Герои с кислыми щщами:

Дебильный волшебный мир:

Ухмылка чем-то напоминает Soul Eater:

Мемы!

Мемы!

Тут даже музыка играла “Unlimited Corners“! Почему она играла? Потому, что герой её проигрывал с мобильника…

Всюду мемы!

Более того, Mekakucity ожидаемо качественное, поскольку его делает Шафт и оно каждой мелочью кричит о своей талантливости. А No Game No Life совсем не небожитель, и тем удивительней, что в краткосрочной перспективе оно даже интереснее.

Наверное, дело в том, что оно проще. Мемы! Юмор! Хитрость и смекалка! Это чистый сиюминутный фан и не нужно ждать 5 серий развития истории, чтобы ему порадоваться.