void

На входе на фестиваль “Круг света” (писал о нём в прошлом году) в этом году проверяли сумки, чтобы злоумышленник не пронёс чего-то опасного. Открыл, когда попросили. Полицейский заглянул внутрь и увидел сверху банку энергетика:
– Это нельзя!
– Может, я тут выпью?
– Только проходу не мешайте.
Я выпил, банку выкинул, меня пропустили.

Дальше в портфеле у меня лежал перцовый баллончик, о котором я забыл. Тот полицейский его бы нашёл.

Один-два раза в неделю я хожу в качалку. Я не качаюсь всерьёз, только немного, чтобы быть в форме. После качалки мне всегда хочется есть.
Обычно я покупаю какой-нибудь бутерброд в магазине рядом, и ем его на ходу. Иногда вместо бутербродов в продаже рулеты с ветчиной или какая-нибудь слойка с мясом.
Но однажды в ассортименте магазина вообще не было ничего на немедленное употребление. А есть хотелось. Тогда я купил лежавший там же набор суши за 100 рублей. Вышел из магазина, распаковал его и пошёл, поедая их по пути.

В нашем районе стоит Марукаме. Это японская забегаловка, которая действительно похожа на японские забегаловки, в отличие от всех остальных московских “японских ресторанов”. Поэтому на соседних улицах нередко можно встретить гостей из Японии.
И вот представьте себе.
Идёт вечером в десять часов группа из трёх молодых вежливых японцев в костюмах по тёмной улице, а им навстречу – хмурый, голодный русский, поедающий на ходу суши руками из коробки. Выхватывает пакетик с соевым соусом, разрывает его зубами, высасывает содержимое. Бросает себе в рот всю пачку имбиря сразу, заедает васаби, запивает половиной бутылки чая.

Вскоре в магазине пропали и суши. Теперь я ем по пути куриную ногу.

Странно вспоминать, как до института я думал, что институт – это взрослая жизнь. И на первых курсах считал, что пятый будет когда-то нескоро. За облаками, далеко-далеко.

Когда учился, книги и аниме про студентов казались мне верхом редкости. Аниме про таких взрослых героев, что уже почти предел. Куда уж старше!

Однажды выбирал героя сюжета повзрослее, и сделал его аж двадцатидвухлетним. Поскольку образ мыслей был мой, герой казался мне смешно инфантильным.

И вот мне двадцать три с лишком, институт позади, и я всё тот же парень, каким был раньше. Наверное, немного умнее. Немного разочарованней, немного циничней. И мне теперь ясно, что школа – это почти детский сад, а институт – это почти школа.

Когда я пошёл в первый класс, пятиклассники вручали новичкам какую-то ерунду типа ключей от школы. И мне они казались взрослыми. Потом я всю жизнь смеялся над собой за это, и всё же делал такую же ошибку.
В семнадцать мне двадцатилетние казались взрослыми.

Теперь взрослые для меня – люди после тридцати. Уж они-то точно взрослые!

Но всё же, как обидно, что жизнь идёт так быстро.

За последний месяц выучил (кое-как) n5, n4 кандзи и ещё штук 50, наверное, из старших уровней, не по системе. Две сотни иероглифов за месяц, что-то сам себя удивил! Теперь я даже могу с грехом пополам читать Харухи на японском. Так их и учу, гораздо проще, чем зубрить, хотя и зубрёжкой не брезгую.

Слава богу, университет закончился, пора что-нибудь важное делать.

Съездил в книжный, купил книг на три тысячи, много Акунина (Пелагею всю, “фильму” третью, “Кладбищенские истории”), Тургенева (двумя строками ниже вылетит птичка), Булгакова. Про Булгакова думал купить что-нибудь нечитаное, да попался сборник с моими любимыми “записками врача”, тут мне детство в голову ударило, купил его.

Птичка. Единственное воспоминание о Тургеневе у меня такое. Когда я учился в шестом классе, одна моя почти не знакомая училась в восьмом, её звали Ася, и они как раз проходили Асю, так что я дал себе зарок однажды прочитать эту взрослую, серьёзную книгу, которую к тому же проходила одна моя почти не знакомая. Но не прочитал, помогли уроки литературы. И вот я решил, что уж если прочту что из Тургенева, то это будет как раз та загадочная книга.

Кстати, а что, если наша удача в жизни зависит от того, сколько нравстенных запретов мы ещё не нарушили? Эдакий джентельменский договор: пока соблюдаешь какое-то маленькое правило – жизнь тебе задарма помогает, а нарушишь – играй сам по себе. Например, кто всегда подаёт нищим – к тому деньги легко идут. Кто никогда не выбрасывает еду, у того она всегда в избытке. Кто каждый раз уступает место старикам – тот растёт крепко сложенным, без особых усилий.

А нарушишь правило один раз – и всё, бонус снимается. Поленился однажды подняться для старухи – отныне как все, тренируйся, чтобы не зачахнуть. Выкинул впервые недоеденный кусок хлеба в мусорное ведро – теперь, как у всех, будет иногда на столе экономия. Дал взятку – теперь всю жизнь придётся, пропадёт та магия, что заставляла людей в виде исключения поступать с тобой честно.
Кто знает, от какой привычной удачи отказываешься, нарушая впервые маленький запрет? Кто знает, каких запретов мы ещё не нарушили, из-за которых удачливы в том и в другом?